Я очень благодарна подруге, которая на днях, выслушав мой вполне разумный монолог на тему ревности, вдруг сказала: «Это всё круто, конечно. А ты понимаешь, что сейчас пытаешься опять сбежать от своих чувств? Что пытаешься рационализировать, понять, принять, логически обосновать — вместо того, чтобы их проживать?!»
Особое очарование момента в том, что буквально полгода назад я говорила ей всё то же самое, буквально слово в слово, когда она проживала СВОЮ ситуацию. «Спасибо Богу за то, что он создал подруг!»
И поскольку тема актуальная, увы, не только для меня одной, но и для множества моих подруг, то пусть будет этот пост, и возможно он окажется полезным не только мне, но и кому-то из читателей моего блога.
Тема ревности для меня самая сложная. Потому что самая подавленная и замещенная с детства, несущая в себе огромную кучу установок, которые выраженно влияют на всю мою жизнь.
Когда родился брат, и я в свои три года жутко ревновала, реакцией родителей стали:
- запрет на чувствование этого чувства (сам факт возникновения чувства ревности — это что-то сродни «преступлению», тягчайший из грехов)
- запрет на любое проявление этого чувства;
- обязанность принудительно заменить его в себе на чувство любви к тому, кто вызывает ревность;
- обязанность заботиться о том, кто вызывает ревность;
- невозможность физически выйти из ситуации, необходимость оставаться в ней, скрывая боль, пряча настоящие чувства, а на поверхности демонстрируя совсем другие.
Ну, собственно, так всю жизнь и живу. Именно по этому сценарию и действую во всех своих отношениях. Чем иногда вызывала шок у любимых мужчин: при возникновении на горизонте «соперницы» вместо того, чтобы вести себя каким-то из «классических» способов, я сходу старалась с ней подружиться и сыграть в игру «давай любить её вместе». Со стороны это выглядело как принятие с моей стороны. Но на самом деле таковым вовсе не являлось. Это было выученной с детства моделью, способом наиболее эффективно приспособиться к ситуации: «Если я буду любить того, кого любишь ты, то, возможно, ты будешь любить и меня — хотя бы вот за это».
В сознательном возрасте «запрет на ревность» дополнительно закрепился активно декларируемой повсюду идеей о том, что «ревность — чувство недостойное высокоразвитого человека», что это — не про настоящую любовь, а про собственничество, ну то есть снова — очень неприличное и стыдное чувство, получается, которого быть «не должно». Вот так — не должно. А оно почему-то есть.
Другая сторона этой истории в том, что есть выученный с детства вывод «чтобы меня любили, надо быть слабенькой, беспомощной, умирающей, и вообще неудачницей, тогда достается внимание и забота, иначе — нет». Хронически больному с самого рождения и постоянно влипающему во всякие неприятности брату всю жизнь достается внимания, подарков, денег от родителей больше чем мне. Мне зачем? Я сильная, я сама со всем справлюсь, да ещё и помогу когда надо. «Сильных и успешных не любят, с ними равнодушно сосуществуют, сотрудничают, их отодвигают в сторону чтобы не путались под ногами, от них постоянно что-то требуют, на них возлагают ответственность, им не помогают, они одиноки, их уважают, но не любят, не гладят по голове и не берут на ручки. Такой быть не выгодно» — большими красными буквами записано у меня в голове и в душе. И это здорово мешает мне достичь в жизни успешности.
Сейчас я снова проживаю ревность. Она абсолютно не логична, но когда чувства были логичными?! Я сознательно ухожу от всех привычных мне сценариев и пытаюсь прожить это КАК-ТО ПО-ДРУГОМУ.
Я в очередном эксперименте над собой и жизнью.